Жан-Люк Нанси (1940—2021) — современный французский философ, автор широкого корпуса сочинений, а также собственной версии философской деконструкции, товарищ и коллега Жака Деррида. Елена Петровская, переводчица Нанси, законспектировала курс лекций о Канте, прочитанный им в стенах Страсбургского университета.
На страницах книги Нанси размышляет о трёх кантовских «Критиках» как о едином целом, где каждая из них — выполняет определенную функцию. Одна из ключевых проблем, охватившая сознание людей ХХ века, — беспокойство разума, потерявшего крепкую опору в полагании на некие очевидные вещи, а оттого вынужденного воссоздавать Бога из своих человеческих способностей. Так, Кант описывает эффект, при котором Бог исчезает как способ обоснования природы и морали, а потому на первый план выдвигаются обоснования суждений и действий. Мысль Нанси разворачивается около оставленного Богом места, где отныне источником единства становится разум.
С разрешения издательства Common Place публикуем фрагмент из книги:
Как охарактеризовать удовольствие и неудовольствие? Это значит, что, ощущая нечто, я ощущаю самого себя. Иными словами, я ощущаю свое собственное состояние, когда соотношусь с чем-то. Находясь в отношении к действию, субъект как таковой себя не ощущает. В этом проявляется негативное последствие того, что субъект не является Богом, иначе говоря — intuitus originarius. Ведь одно из определений Бога — это быть собственным наслаждением. Что есть в «самоощущении» от принципа? Как «самоощущение» становится проблемой? — спрашивает Кант. Существует предрасположенность к удовольствию, и это нужно обнаружить. Однако такой элемент не может быть конституирующим ни для субъекта, ни для поступка. Необходимо найти априорный принцип удовольствия, указывающий на цель вообще и на возможность удовлетворения этой цели.
Итак, имеются: 1) удовлетворение от представления как таковое, то есть единство предмета и единство природы. Но это удовольствие утрачено, забыто. 2) Представление об удовлетворении, или моральный закон. Сюда же относятся всеобщие законы природы. Такое представление приводит к уважению, этому нечувственному чувству. А это и есть настоящий движитель моральных поступков, лишенный удовольствия и неудовольствия. При этом, однако, уважение имеет чувственную подоснову, являясь запрещенным удовольствием. 3) Удовлетворение от удовлетворения, или «самоощущение» как таковое. Другими словами, это удовольствие и неудовольствие как таковые, свободные от предметов познания, а также от действий. Можно добавить, что это представление о самом представлении. Эстетическое суждение выстраивается как суждение, не принимающее в рассмотрение субъект и не соотнесенное с действием. Оно выражает восхищение перед целесообразностью, которая ощущается как таковая. То есть оно имеет дело с удовольствием как таковым.
Но чем чревата утрата удовольствия как такового или наложенный на него запрет? Это приводит к тому, что субъект с необходимостью пребывает в неведении относительно своего собственного познавательного и деятельного состояния. В той или иной форме ему не хватает власти над самим собой. Субъект у Канта фигурирует в двух формах, а философский субъект всегда отмечен двойственностью. Во-первых, он выступает субъектом своих действий (l’agent de ses opérations) как в теоретическом, так и в практическом плане. Этот деятель, а именно познающий субъект и субъект действующий, сведен к одной пустой точке.
Он не испытывает радости от своих действий. Двойственность такого деятеля как раз и подтверждается делением учения на теоретическую и практическую части. Во-вторых, отсюда вытекает и вторая форма субъективности: субъект как претерпевающий свои собственные действия. Он является «самоощущением» собственных действий. И именно в таком «самоощущении» обнаруживается согласие себя с собой (en-tre soi et soi), иначе говоря — согласие с самим собою разума. Этим и решается все дело.
Проект реализуется победителем конкурса по приглашению благотворительной программы «Эффективная филантропия» Благотворительного фонда Владимира Потанина.
