Рёко Секигути, живущая в Париже японская поэтесса и писательница, автор двух десятков книг стихов, прозы и эссе, написанных по-японски и по-французски.
В «Нагори» Рёко, не изменяя традиционной для хайку чуткости к окружающему нас многообразию, описывает явления понятным для европейца языком.
«Нагори» — японское слово, обозначающее конец сезона и ощущение наступления следующего. Вокруг этого непереводимого понятия Рёко Секигути строит свою работу, проходя тонкой поэтической нитью от одного глобального состояния к другому:
Книга Рёко Секигути «Нагори. Тоска по уходящему сезону» недавно вышла в издательстве Ad Marginem.
Времена года ассоциируются с идеей повторяющихся циклов, с чем-то вроде винтовой лестницы. Тем не менее наша жизнь движется в одном направлении, клонясь к неизбежному закату. Временность, которая суждена человеческому телу, только усиливает наше внимание к смене сезонов, к этому циклу возрождения и обновления. Думаю, нет необходимости напоминать, что во многих культурах начало нового года совпадает с приходом весны. Пусть времена года были неизбежностью, которую люди не могли изменить, их периодическое повторение позволяло по крайней мере представить себе альтернативный ход времени.
Смена сезонов — с одной стороны, обычное дело, а с другой, если вдуматься, великая тайна. Что за бог умудрился придумать и привести в действие этот круговорот?
Год за годом сезоны сменяют друг друга и возвращаются в назначенное время, но всегда чем-то отличаются от себя прошлогодних: они похожие и разные, типичные и необычные — оттого-то, наверное, так очаровательна и загадочна их череда.
Мы, люди, остро чувствуем это, ведь нам не подходит сезонная жизнь — как у растений, которые каждой весной вновь пробиваются из земли. Животные, в том числе некоторые млекопитающие, тоже повинуются сезонному циклу, пусть и не столь безропотно. Для разных живых существ и время течет по-разному. К деревьям в принципе неприменимо понятие смерти. Если их не срубят, если они не заболеют, их жизнь может длиться и длиться. Многолетние растения и травы живут циклической жизнью: зимой умирают, весной — рождаются снова. А вот жизнь человека развивается в линейном времени, лишь фоном которого служат сезонные циклы. Вот почему, наверное, циклическое время остается для нас таинственным и нам нелегко устоять перед искушением развернуть его в одну линию, провести параллель между сезонами и нашей жизнью, словно это позволит нам постичь жизнь деревьев1.
Впрочем, трудно спорить с тем, что человек упорно стремится преодолеть или, по крайней мере, раздвинуть предписанные ему границы времени — те же сезоны, непреложные, как сама судьба. Если мы хотим попасть в какое-то особое время, отличное как от линейного времени смертного тела, так и от циклического времени сезонов, его нужно искать за пределами природы. Свои варианты предлагает кулинария с ее традиционными методами сохранения продуктов — такими, как засолка, маринование, засахаривание, спиртование, высушивание или ферментация.
Что такое засолка и маринование, как не способы остановки времени? Они позволяют органической материи замереть в развитии: благодаря им скоропортящиеся продукты могут храниться дольше. Иное дело — ферментация: она замедляет время и придает его ходу новый смысл. Продукты, подвергнутые брожению, не портятся с течением времени, а, наоборот, улучшаются: их вкус становится ярче, сложнее, глубже. Ферментация сродни алхимии, от которой в Средние века ждали победы над смертью. В самом деле, у методов сохранения продуктов и поисков бессмертия есть нечто общее: так, приготовление вяленых томатов не лишено сходства с техникой мумификации. Это сравнение может показаться опрометчивым, но ведь наше тело — та же органическая материя. Теми, кто мумифицирует тела в надежде на вечную жизнь, и теми, кто вялит помидоры, движут одни и те же устремления2.
Проект реализуется победителем конкурса по приглашению благотворительной программы «Эффективная филантропия» Благотворительного фонда Владимира Потанина.
