центр
современной
культуры
Меню
Месяц: Сентябрь 2023
Взгляд на искусство меняется вместе с его обликом. Что можно сказать точно — за последние два века визуальное искусство прошло через бесчисленное количество переосмыслений, разветвлений и манифестов, влияющих на логику его понимания.
Антология поможет разобраться в бушующем море культурологической мысли — от начала ХХ века и до современных исследований по нейроэстетике.
С разрешения издательства публикуем отрывок о современной визуальной культуре и научных дисципилнах, участвующих в её исследовании.
ЧТО ТАКОЕ ВИЗУАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА?
УИЛЬЯМ ДЖ. Т. МИТЧЕЛЛ
В число революционных изменений в высшем образовании за последнюю четверть века входит взрыв интереса к визуальной культуре. Нагляднее всего об этом говорит появление исследований кино, телевидения и массовой культуры — наряду с возникновением нового социального / политического / коммуникативного строя, который совершенно иначе, чем прежде, использует массовые зрелища и технологии визуальной и аудиосимуляции. Изменения, хотя и не столь явные, затронули и профессиональные исследования культуры. Революция в обширной и размытой области, именуемой теорией литературы, новые философские теории репрезентации и ее связи с языком, новые тенденции в истории искусства — все это стало основой для осмысления визуальной реальности (включая повседневное визуальное восприятие) как культурного конструкта, допускающего различные прочтения и интерпретации, а следовательно, не менее интересного для изучения, чем хранилища вербальной и текстовой информации. На практике никого не удивить тем, что социологи и антропологи пишут о музеях и предметах искусства, преподаватели литературы используют на лекциях слайды и фильмы, а историки искусства занимаются лингвистикой, риторикой и антропологией и водят студентов не только в музеи, но и в торговые центры. Так разделение гуманитарных дисциплин на вербальные и визуальные, с очевидным преобладанием первых, рухнуло вместе с границей между высоким искусством и массовой культурой. У этих процессов есть не только положительная сторона. Рождение новой смешанной дисциплины под названием визуальная культура на фоне шумного успеха так называемых cultural studies было делом нехитрым. Достаточно соединить «визуальное» с «культурным», и выводы родятся сами собой. «Междисциплинарность» попыток соединить вербальные и визуальные носители информации легко оборачивается «недисциплинированным» дилетантизмом или механической и бездумной прививкой гомогенного понятия культуры к усвоенной идее визуальности. С другой стороны, не стоит недооценивать то упорство, с которым сопротивляются междисциплинарным «набегам» традиционные дисциплины. Историки искусства могут без энтузиазма оценивать на попытки специалистов по теории литературы применить новейшие нарратологические и дискурсивные теории к анализу визуальных образов. Стремительная профессионализация киноведения подталкивает киноведов холодно смотреть на представителей иных дисциплин, берущихся анализировать кино, не имея специальных знаний о его языке или истории, хотя изучение визуальной культуры в целом представляется делом нужным и своевременным, непонятно, как им заниматься, какова его проблематика и с чем мы имеем дело — с формирующимся на наших глазах полем, способным стать самостоятельной дисциплиной со своей программой обучения, или же с переходным и случайным явлением. Еще важнее то, что «визуальность», как и другие новые «миноритарные» измерения культуры, заставляет сомневаться в самой идее профессиональной экспертизы и искать новых носителей культурных знаний и навыков. Поколение, выросшее в культуре видео, телевидения и массового глобального распространения образов, может понять, что их фоновые знания новых визуальных реальностей далеко превосходят профессиональный опыт старшего поколения экспертов, воспитанных на материале живописи, фотографии, скульптуры и графических искусств — статичных или подвижных.
Группа специалистов по литературе, истории искусств и кино из университета Чикаго, объединенных интересом к визуальности, год работала над проблемой визуальной культуры. Уже из состава группы понятно, что ее участники искренне верили в идею междисциплинарности и не хотели оставлять изучение визуальной культуры на долю историков искусства или новых медиа. Нашей целью было не просто объединить гуманитариев разного профиля вокруг проблемы визуальной культуры. Члены группы полагали, что не менее важно участие в ней представителей социальных и естественных наук, а также что в центре внимания должны быть визуальные концепты и практики, отличные от западных. Изучение человеческой визуальности не может обойти стороной ключевую роль видения и воображения в конструировании самой идеи Другого с точки зрения культуры, обойтись без широких импликаций того, что Ги Дебор назвал «обществом спектакля», или проигнорировать научные представления о зрении и визуализации, будь то строение глаза и зрительной системы в ее соотношении с другими органами чувств или наука и технология создания образов и искусственного расширения границ зримого мира.
Визуальная культура особенно интересна для изучения, поскольку она заставляет гуманитариев исследовать границы культуры (например, «естественное» зрение животных или механические, электронные и цифровые технологии зрительного воспроизведения) и не позволяет воспринимать культуру как данность, как устойчивое и неизменное поле исследования. То же самое можно сказать о внимании к «визуальному» измерению культуры как предмету специального исследования. Немедленно возникает вопрос: чему противопоставлено визуальное? Слуховому? Лингвистическому или дискурсивному? Миру «невидимого»?
Иными словами, понятие визуальной культуры приобретает провокативный характер, когда его границы ставятся под сомнение, а напряжение внутри понятийного поля становится очевидным. Нельзя бездумно соединить приобретенное представление о визуальном опыте с приобретенным опытом культуры. Вначале следует разобраться с теми сферами культуры, которые не принадлежат к области визуального, и с теми сферами визуального, которые не принадлежат к области культуры. Кроме того, необходимо отметить определенное напряжение между двумя составляющими этого понятия. Широкое понимание культуры традиционно опиралось на язык и текст. хотя образы, визуальные объекты и перформансы всегда рассматривались как средства культурной экспрессии, содержание их обычно сводилось к вербальным кодам дискурса или нарратива. Между тем само понятие визуальной культуры ставит вопросы о существовании таких измерений культуры, которые лежат вне и помимо языка, а также о том, не являются ли образы носителями выражений и значений, которые нельзя передать посредством языка.
Любое основательное определение визуальной культуры, казалось бы, должно дать положительный ответ на последний вопрос. Это не означает, что исследованиям визуальной культуры следует изначально исключить вербальный материал. Напротив, задумавшись над этим, мы быстро осознаем, что использование языка, будь то письменный язык, речь или жесты, невозможно без множества сложных пересечений с визуальным опытом. Письменная и печатная коммуникация — это зримые формы выражения языка; речь часто сопровождается визуальной коммуникацией, а если ее нет, как в случае с радиовещанием или телефонным разговором, отсутствие визуального контакта с носителем речи оказывается ключевой составляющей ее восприятия и смысла; речь рождается благодаря непрямым средствам пространства, места и образа; существует язык жестов; наконец, язык глухонемых — это полноценный язык, транслируемый только через визуальный канал.
Представление о том, что визуальная культура составляет измерение, в определенном смысле «внешнее» по отношению к языку или отличное от него, не означает, что она не связана с языком. Напротив, в изучение визуальной культуры обязательно следует включать изучение ее соотношения с языком и формами дискурса. Если это понятие «работает», то оно должно не просто дополнять или усиливать информацию, усвоенную из фонетических, слуховых, «невизуальных» моделей языка, но преобразить само поле вербального выражения. Так, например, апелляция к визуальному опыту в вербальных описаниях обычно сопровождается оговорками о том, что слова не могут заменить визуальную репрезентацию, хотя описания такого рода явно именно на это и претендуют. В контексте визуальной культуры примечательная двойственность представления о способности языка иметь функции визуального оказывается центральной проблемой, а не одной из любопытных деталей в изучении риторических украшений. Вся область «пространственности» языка (от инскриптов до дескрипций, формальных моделей и визуальной образности) обретает новую значимость, когда вербальная культура рассматривается в визуальных рамках. С практической точки зрения это означает, что новый этап в исследованиях искусства, кино и СМИ не сводится к новому корпусу информации, дополняющей исследования литературы, философии и истории в традиционных гуманитарных дисциплинах, основанных на изучении текстов. Возникновение визуальной культуры бросает вызов традиционному пониманию чтения и грамотности как таковых и может привести к столь же революционным последствиям в изучении вербальной культуры, что и в изучении самого визуального образа.
И такая вербальная традиция, как философия, извечная обитель чистого логоса и невидимых истин, начинает выглядеть иначе с точки зрения визуальной культуры. Визуальность и аппарат визуальной репрезентации всегда играли ключевую роль в философских моделях человеческого разума, где их использовали для описания субъективности, сознания и автоматического восприятия. Для визуальной культуры не менее важны картины нашего ума и умственные картины, механизмы памяти и воображения и даже абстрактные схематические изображения причинности. Платоновская пещера, восковая дощечка Аристотеля, камера-обскура Локка, чудо-блокнот Фрейда, утка-кролик Витгенштейна могут быть отнесены к разряду «метаизображений», убедительных метафор, которые позволяют, говоря словами Витгенштейна, понимать сложные теории «с первого взгляда». Будучи метафорами, они не имеют надежной «прописки»: большинство философов видит в них всего лишь украшения или иллюстрации «настоящих» философских проблем — линейных, дискурсивных и буквальных. Для исследователей визуального искусства и медиумов велик соблазн их проигнорировать, поскольку это не «настоящие» картины, а визуальность их носит сугубо понятийный и метафорический характер. Однако эти образы — это ключевые знаки визуальной культуры, созданной философской традицией Запада. Они по-разному связаны с реальной практикой визуальной презентации, производства и потребления образов. По сути, это локусы1 изображения человеческой визуальности.
Визуальная культура представляет не менее сложную и обширную проблему для дисциплин, сосредоточенных на изучении визуальных образов. С точки зрения общего поля визуальной культуры история искусства, определяя свой предмет исследования, больше не может опираться на готовые концепции красоты или эстетической ценности. Сфера народной и массовой образности настойчиво требует изучения2, а представления об эстетической иерархии, шедеврах и гениях — пересмотра, который покажет, что они представляют собой исторические конструкты, связанные с определенными культурными хронотопами3. В контексте визуальной культуры ни гении, ни шедевры не исчезнут, но их статус, власть и удовольствие, доставляемое ими зрителям, станут предметом исследования, а не мантрой, которую следует ритуально произносить перед признанными памятниками. На мой взгляд, величие работ подлинных мастеров не только переживет сопоставление с китчем и массовой культурой, но и станет благодаря этому сопоставлению более убедительным, сильным и понятным.
Проект реализуется победителем конкурса по приглашению благотворительной программы «Эффективная филантропия» Благотворительного фонда Владимира Потанина.
Рубрики
Смена Дети: Люди в искусстве
В октябре мы открываем выставку казанских художников Артура Голякова и Зухры Салаховой «Солнцем». Экспозиция будет представлена в формате тотальной инсталляции, собранной из работ разных размеров, материалов и техник: вышивки; объемных скульптур, сшитых из ткани; объектов, собранных из пенополистирола и плоского живописного панно на всю стену, дробящегося на множество различных фрагментов и деталей.
Выставка организована при поддержке Благотворительного фонда «Татнефть», Фонда поддержки современного искусства «Живой город» (продюсер Инна Яркова) и Министерства культуры Республики Татарстан.
О выставке
Выставка «Солнцем» вдохновлена оперой «Победа над солнцем» и балетом «Весна священная», в работе над которыми важную роль сыграли два художника — Казимир Малевич и Николай Рерих, создавшие декорации и эскизы к костюмам. Обе постановки были впервые показаны в 1913 году и представляют два разных вектора в поле искусства того времени. «Победа над солнцем» рассказывает о будущем и воспевает технологический прогресс, обуздание сил природы, а «Весна священная» обращена в прошлое и говорит о более интимном и бережном отношении человека с природой. Именно эти обстоятельства стали для художников отправной точкой в их совместной работе над выставкой.
В «Солнцем» Артур Голяков и Зухра Салахова выстраивают свое понимание природы различных противопоставлений, конфликтов и дуальностей через столкновение двух произведений друг с другом и двух художников, которые обладают разными языками, устоявшимися личными практиками и мировоззрениями.
Параллельная программа
13 октября выставка будет открыта для посетителей с 12:00 до 20:00. В 19:00 пройдет экскурсия с художниками Артуром Голяковым и Зухрой Салаховой, которые поделятся историей своего нового проекта и расскажут, как создавались работы для «Солнцем». Участие в экскурсии — по билету на выставку.
В первые выходные работы выставки во дворе книжного магазина «Смена» также откроется двухдневный off-site проект «Абсент», сокураторами которого выступили Артур и Зухра в составе арт-группы PLAGUE. «Абсент», как и «Солнцем», вдохновлен искусством первой половины ХХ века, но уже без прямой привязки к конкретным произведениям. 9 художников из разных городов представят работы, через которые осмысляют наследие авангарда. Вход для всех посетителей будет бесплатным.
Также в рамках параллельной программы выставки пройдут лекции об искусстве и театре, встречи с художниками и авторские экскурсии. Расписание и подробности скоро появятся в наших социальных сетях.
О художниках
Артур Голяков и Зухра Салахова работают вместе на протяжении последних двух лет над различными выставками и проектами в составе кураторского коллектива и арт-группы PLAGUE, в числе которых экспериментальное выставочное пространство и мастерские Plague Office в Казани, off-site выставки во дворе книжного магазина «Смена» и выставка Terminal B в галерее «Смены».
В своей практике Артур Голяков занимается вопросами устройства субъектности, бытового и религиозного мистицизма, скрытых в навязчивом повторении и ритуализированных ежедневных действиях. Исследуя эти процессы, художник особенно фокусируется на сбоях — ошибках и неудачах, нарушениях привычных последовательностей.
Основа художественной практики Зухры Салаховой — обращение к языку символа в пространстве сконструированной мифологии, где растворение в орнаменте стилизованных форм является жестом «вооружения» и «камуфлирования», а не украшения. Основная тема искусства художницы — это уязвимость человека относительно власти «камуфлированных» сил и неподвластных ему обстоятельств. Использование кропотливого медиума вышивки, осознанное манипулирование языком орнамента, стилизация и выбор сюжетов древности являются ключевыми инструментами для создания замкнутых в своей логике образов.
Пусть и не самое обширное, научное наследие антрополога и профессора Сабы Махмуд дало новый виток в развитии исследований по исламу и феминизму. Как палестинка, переехавшая в США, она часто сталкивалась с критикой феминистического сообщества за поощрение бесправного и зависимого положения женщины в мире.
«Политика благочестия» — текст о женском движении в исламе, этнографическое исследование, где на его основе с одной стороны пересматривается теоретический инструментарий от Аристотеля до Мишеля Фуко, а с другой — выстраивается новая теория агентности, огромное влияние на которую оказали работы Джудит Батлер, а также идеи Талала Асада.
Женское движение при мечетях как часть исламского пробуждения зародилось 25–30 лет назад, когда женщины начали организовывать еженедельные религиозные уроки — сначала у себя дома, затем при мечетях — для чтения Корана, хадисов (авторитетные источники сведений о словах и делах Пророка) и сопутствующей экзегетической и назидательной литературы. К началу моего полевого исследования в 1995 году это движение стало настолько популярным, что едва ли в одиннадцатимиллионном городе остались районы, где не предлагались бы какие-либо религиозные уроки для женщин1. Если верить участницам, движение при мечетях стало реакцией на представление, что религиозное знание как инструмент организации поведения в повседневной жизни все более маргинализируется под влиянием структур секулярного управления. Участницы обычно описывают эту тенденцию в египетском обществе как «секуляризацию» (‘almana или ‘almāniyya) или «вестернизацию» (tagharrub), исторический процесс, который, как они считают, свел исламское знание (и как образ жизни, и как набор принципов) к абстрактной системе верований, не оказывающей непосредственного влияния на повседневную жизнь. В ответ женское движение ищет возможность обучать тем добродетелям, этическим качествам, формам мышления, которые, как считается, становятся недоступны или неактуальны для жизни обычных мусульман. На практике это означает подготовку не только к должному выполнению религиозных обязанностей, совершению ритуалов, но и, что гораздо важнее, организации повседневности мусульман в соответствии с принципами благочестия и добродетельного поведения.
Несмотря на огромное внимание, которое уделяется проблемам благочестия, неправильно было! бы считать, что женское движение при мечетях отказывается от политики. Напротив, та форма благочестия, которую стремятся реализовать его участницы, предполагает трансформацию многих сторон социальной жизни2. В главах 2 и 4 я описываю разные стороны того, как активизм этого движения бросает вызов нашим нормативным либеральным представлениям о политике, а здесь я бы хотела указать на масштаб изменений, начавшихся в египетском обществе под влиянием женского и — шире — движения благочестия вообще. Они затрагивают стиль одежды и манеру говорить, пересмотр стандартов достойных развлечений для детей и взрослых, а также паттернов управления финансами и хозяйством. Поэтому теперь, когда египетское правительство постепенно начало признавать влияние, которое движение благочестия в целом и женское движение при мечетях в частности оказывают на социокультурный этос египетской публичной и политической жизни, оно все в большей степени пытается их контролировать (см. главу 2).
Агентки движения при мечетях неудобны для феминизма, поскольку придерживаются практик и идеалов, встроенных в традицию, которая исторически предписывала женщине подчиненный статус. Подобные движения ассоциируются с такими терминами, как фундаментализм, женская покорность, социальный консерватизм, реакционный атавизм, культурная отсталость и т. д., — такие ассоциации, особенно после событий 11 сентября, часто воспринимаются как «факты», не требующие дальнейшего анализа. Было бы полезно критически разобрать этот редукционизм, но такая работа не является целью данной книги. Не является моей целью и раскрытие «скрытых достоинств» исламистского движения, обнаружение латентных способов к освобождению, позволивших бы сделать движение более приятным для либералов. Скорее в этой книге я стремлюсь проанализировать представления о личности, моральной агентности и политике, которые стоят за практиками нелиберального движения, чтобы прийти к пониманию исторических процессов, его воодушевляющих3 Моя цель — не просто провести этнографическое описание исламского пробуждения. Я хочу предоставить этому материалу возможность возразить нормативным либеральным допущениям о человеческой природе, которым, по общему мнению, это движение противостоит, — например, вере в! то, что все человеческие существа разделяют врожденное стремление к свободе, что все мы желаем установить свою автономию, когда у нас есть такая возможность, что человеческая агентность в первую очередь предполагает совершение действий, бросающих вызов социальным устоям, а не поддерживающих их, и т. д. Тем самым мои этнографические наблюдения поддержат существующий конфликт относительно ключевых аналитических инструментов либеральной мысли, поскольку они стали основой различных течений феминистской теории, привлекаемых для анализа движений, похожих на изучаемое мной. Как станет ясно, многие понятия феминистской теории, которые я изучаю, на самом деле используются множеством дисциплин, отчасти потому, что либеральные допущения о том, что составляет человеческую природу и агентность, стали интегрирующей силой всей нашей гуманитарной традиции.
Проект реализуется победителем конкурса по приглашению благотворительной программы «Эффективная филантропия» Благотворительного фонда Владимира Потанина.
Японская анимация — самобытная традиция, история которой насчитывает уже больше сотни лет. Мы проследим ее путь с зарождения до современности, поговорим о том, как над ним работают сегодня, а также обсудим ряд знаковых аниме и их влияние на индустрию.
Спикер: Алексей Мелихов — кандидат филологических наук, преподаватель КФУ.
Мероприятие проводится совместно с региональным отделением «Движения Первых» в Татарстане.
7 октября в 16:00 в «Смене» состоится лекция лауреата премий «Русский Букер» и «Национальный бестселлер» — Михаила Елизарова.
По словам литературоведа Абрама Вулиса, прочитать «Наследника» всё равно, что заново перечитать всю приключенческую литературу. Но есть и ещё один аспект, переводящий этот текст в разряд уникальных. «Наследник из Калькутты» — единственный зафиксированный на бумаге элитарный образчик «тиснутого» романа. Сам автор романа Р. Штильмарк в письме сыну писал: «Наследник» адресован несчастным и измученным заблатнённым, то есть, в сущности, всему великому народу.
Михаил Елизаров — писатель и автор-исполнитель, лауреат премий «Русский Букер», «Национальный бестселлер» и Григорьевской поэтической премии.
Билеты можно приобрести здесь.
Традиционное представление о населяющих наш мир видах говорит о том, что каждое живое существо или объект является частью природы человека. Новинка Ad Marginem — созвучный с упомянутым взглядом результат долгих наблюдений бриолога Робина Уолл Киммерера за моховидными растениями, в которых ученый поразительным образом находит множество близких человеческой жизни черт.
Метафорический рассказ о всепроникающих законах природы и литературное описание фактов жизни одного из самых сложных биологических видов — безупречный путеводитель по тончайшим граням мироздания, с которых особенно выразительным образом видно то, как одна вещь отражает другую.
С разрешения издательства публикуем отрывок о том, как начиналась страсть Киммерер к бриологии:
Предисловие. Видеть мир сквозь очки цвета мха.
Мое первое сознательное воспоминание о «науке» (а может, о религии?) связано с детским садом, который помещался в бывшем зале для собраний сельскохозяйственной ассоциации грейнджеров*. Мы бежали и приклеивались носами к заиндевелому стеклу, когда начинали падать первые завораживающие снежинки. Мисс Хопкинс, учительница, была слишком мудра, чтобы обрывать упоение пятилеток при виде первого снега. Так что мы выходили на улицу в башмаках и рукавицах, теснясь вокруг нее среди этого мягкого белого кружения. Из глубокого кармана пальто она доставала лупу. Никогда не забуду, как я впервые посмотрела сквозь эту линзу на снежинки, усеявшие рукав ее темного-синего шерстяного пальто, словно полуночные звезды. Десятикратно увеличенная снежинка повергла меня в изумление своей сложностью и филигранностью. Даже сейчас я помню ощущение возможности и тайны, которое сопровождало этот первый взгляд. В первый раз — но не в последний — я почувствовала: в мире есть не только то, что сразу же открывается нашим глазам. Я смотрела, как снег мягко падает на ветви и крыши, с новообретенным пониманием: каждый сугроб, каждый снежный холмик сложен из мириада звездных кристаллов. Я была поражена этим, как мне казалось, тайным знанием о снеге. Лупа и снежинки стали пробуждением, началом видения. Тогда в моей голове промелькнула догадка: мир, и без того великолепный, становится еще прекраснее, если поглядеть на него пристально. Постижение искусства видеть мох смешивается в моей голове с первым воспоминанием о снежинке. Сразу за пределами обычного восприятия находится другой уровень иерархии красоты: уровень листьев, тончайших, превосходно устроенных, наподобие снежинки, уровень невидимых жизней, сложных и прекрасных. Всё это требует внимания и умения смотреть. Я нашла, что мох — это средство стать ближе к окружающему миру, постичь сокровенные тайны леса. Эта книга — приглашение проникнуть в окружающий нас мир. Спустя тридцать лет после того, как впервые посмотрела на мох, я почти всегда ношу на шее ручную лупу. Ее шнурок путается с кожаным ремнем моей аптечки — и метафорически, и вполне конкретно. Мои знания о растениях происходят из многих источников: из самих растений, из моего научного образования, из интуитивного приобщения к традиционному знанию моих предков — индейцев потаватоми. Задолго до того как я поступила в университет и узнала их научные названия, я считала растения своими учителями. В колледже два метода изучения жизни растений — субъективный и объективный, духовный и материальный — обвивались вокруг моей шеи, как два шнурка. Способ, при помощи которого я постигала науку о растениях, до предела обогатил мое традиционное знание о них. При написании этой книги я вспоминала о том, как ко мне приходило это понимание, и отводила ему законное место. Бытующие среди нас легенды о далеком прошлом рассказывают о времени, когда все живые существа — птицы, деревья, мхи, люди — говорили на одном языке. Этот язык, однако, давно забыт. И мы познаём легенды друг друга, вглядываясь, знакомясь с образом жизни других существ. Я хочу рассказать историю мха, так как его голос почти не слышен, а между тем он может многому нас научить. Мы должны воспринять его связные послания, узнать о том, что думают представители видов, отличных от нашего. Мой внутренний ученый хочет узнать о жизни мха, и наука дает мне мощные инструменты для того, чтобы рассказать его историю. Но этого недостаточно. История касается среди прочего отношений между мной и ним. Мы долго познавали друг друга, мох и я. Излагая его историю, я начала видеть мир сквозь очки цвета мха. Коренные народы считают, что вещь не понята, пока мы не познали ее всеми четырьмя аспектами своего существа: разумом, телом, эмоциями и духом. Научное познание основано лишь на эмпирической информации о мире, собранной моим телом и истолкованной моим разумом. Чтобы рассказать историю мха, мне нужны оба подхода, объективный и субъективный. В этих очерках я намеренно отвожу место и тому и другому: материя и дух как бы дружески прогуливаются бок о бок. А порой даже танцуют друг с другом.
Проект реализуется победителем конкурса по приглашению благотворительной программы «Эффективная филантропия» Благотворительного фонда Владимира Потанина.
Рубрики
Книжный магазин «Смена»
В преддверии десятилетия «Смены» мы объявляем open call «Казань как место встречи». Кураторы будущей выставки отберут художников и предложат им соавторов для создания совместных работ.
Тема и новый формат работы над выставкой неслучайны: в течение 10 лет «Смена», конструируя свою культурную программу, стремилась создать образ современной Казани, как города неочевидных пересечений и встреч. Цель этой работы — создание неожиданных коллабораций, уходящих далеко за пределы Казани и России. Выставки, фестивали, художественные резиденции, профессиональные школы, издательская программа и многие другие сферы деятельности «Смены» придумывались командой так, чтобы соединить в себе людей разных профессий и городов, спровоцировать казалось бы мимолетное знакомство на мероприятии на создание новых проектов. Именно эту энергию встречи, ставшую институциональным модусом операнди, предлагает взять в качестве принципа для создания выставки, которая откроется в день первого полноценного юбилея «Смены».
В рамках open call «Казань как место встречи», кураторы выберут художников, из которых впоследствии соберется несколько команд для совместной работы над выставкой, состоящих из 2-4 представителей разных творческих направлений. В первую очередь кураторов интересуют как готовые проекты, рассчитанные на реализацию командой, вовлечение нескольких участников (художников, фотографов, музыкантов, дизайнеров и т.д), так и личные, которые могут послужить отправной точкой для начала диалога в командной работе.
Подать заявку могут художники из Казани и других городов РФ, 18+. Допускаются проекты в любых медиумах: живопись, фотография, скульптура, видео, инсталляция, перформанс и т.д.
Два критерия, которыми кураторы будут руководствоваться в первую очередь — грамотно составленные портфолио и CV, а также проекты, ориентированные на командную работу и раскрывающие тему, с четко сформулированными концепцией и задачами. Сумма на реализацию проекта/работы обсуждается индивидуально. Для иногородних художников организаторы покроют расходы на проезд и проживание.
Ссылка на форму подачи заявки: https://forms.gle/J3cS45HwJZT5DWXa8
Электронная почта для обратной связи — opencall.smenagallery@gmail.com
Заявки принимаются до 2 октября 2023 года.
Результаты будут объявлены 9 октября 2023 года.
Открытие выставки планируется на 7 декабря 2023 года.
Проект подготовлен при поддержке Благотворительного фонда «Татнефть», Фонда поддержки современного искусства «Живой город» и Министерства культуры Республики Татарстан.
Одиннадцатый фестиваль документального кино о новой культуре Beat Weekend пройдет в Казани с 21 сентября по 1 октября. Традиционно одной из площадок фестиваля стал Центр современной культуры «Смена».
Открытие фестиваля пройдет 21 сентября в 18:00 в «Смене». Перед показом фильма «32 звука» композиторка, преподаватель по общему музыкальному развитию и светской медитации Регина Рокитянская проведет звуковую прогулку по «Смене». Участники смогут прислушаться к звуковому ландшафту городского пространства и услышать в нем себя. После фильма состоятся live-выступления электронных музыкантов из сообщества музыкальных энтузиастов «Казанский Бедрум»: Dark-Ray и fourthtuna.
Основу кинопрограммы составят зрительские хиты Beat Film Festival 2023. «Линч/Oз» исследует вселенную Дэвида Линча, взяв за точку отсчета его любимый фильм — классическую голливудскую киносказку 1939 года «Волшебник страны Оз». Шесть кинокритиков и режиссеров рассуждают об истоках сюрреалистических образов Линча и вдохновении в целом. Свежая работа известного документалиста Марка Казинса «Меня зовут Альфред Хичкок» — это остроумное воскрешение мастера триллеров: Хичкок собственной персоной обращается к зрителям, чтобы объяснить, почему его фильмы стали классикой и, главное, зачем смотреть их сегодня. Еще один фильм программы, посвященный природе творчества и гениальности, — «Нам Джун Пайк: Луна — первый телевизор», история основоположника видеоарта, скрестившего дзен с телевизором, художника-бунтаря, который с помощью новых технологий ломал рамки искусства и попутно создал язык новых медиа.
Отель «Челси» — сердце андеграундного Нью-Йорка, его постояльцами и гостями были Патти Смит, Леонард Коэн и Энди Уорхол. Но это в прошлом: девелоперы собираются превратить потрепанную легенду в очередной бутик-отель. В фокусе ленты «Сны отеля “Челси”», спродюсированной Мартином Скорсезе, — последние дни этого приюта богемы.
Кино — визуальное искусство, но для восприятия ленты «32 звука», ставшей хитом фестиваля «Сандэнс» и главным фаворитом зрителей летнего Beat Film Festival, слух важнее зрения. Это захватывающий иммерсивный эксперимент о физическом и эмоциональном влиянии звука, о том, как мы слышим и слушаем, и о том, как мелодия или запись чужого голоса способны перенести нас во времени и пространстве. Показы фильма «32 звука» откроют программу Beat Weekend 2023 и пройдут при поддержке ВкусВилл — бренда продуктов для здорового питания и сервиса бесплатной доставки.
В программу Beat Weekend вошли и лучшие фильмы Beat Film Festival прошлых лет. «По волнам: Искусство звука в кино» посвящен эволюции голливудского саунд-дизайна: его вехам, героям и секретам. Наряду со звукорежиссерами и композиторами в кадре появляются Дэвид Линч, Джордж Лукас, Кристофер Нолан, Стивен Спилберг и София Коппола. «Студия 54» переносит зрителей в легендарный нью-йоркский клуб 70-х: те, кто стал частью этой короткой, но яркой эпохи, откровенно рассказывают о ней на фоне чудом сохранившихся архивных кадров.
Кроме того, зрители фестиваля смогут увидеть фильм-победитель Национального конкурса этого года, только что номинированный на «Европейский Оскар» — «Рай» Александра Абатурова об апокалиптических лесных пожарах в Якутии. «Рай» также получил приз престижного фестиваля IDFA за лучшую операторскую работу благодаря завораживающим съемкам Поля Гийома, прежде сотрудничавшего с Жаком Одияром и Канье Уэстом.
С 4 по 10 сентября в Казани и Свияжске проходит переводческая резиденция «Вниз по Волге», в рамках которой шесть переводчиков с немецкого переведут сборник репортажей Йозефа Рота. Один из кураторов резиденции — Александр Филиппов-Чехов, издатель и главный редактор издательства libra, новинке которого мы и уделим сегодняшнее внимание!
В «Медеяматериал» Хайнера Мюллера вновь оживают ветхие образы трагедии Еврипида, прошедшие вместе с историческим ходом неисчислимое количество искажений. Актуализованный миф демонстрирует читателю удивительное свойство человеческой сущности — сохранять в глубине свой вечный мотив, не взирая на формальную трансформацию.
С разрешения издательства публикуем стихотворение 1994 года, дополненное подробными комментариями:
К примеру Аякс1
контрацептивов гниль и чары
Ajax для раковины и ванны2
Народная мудрость
В книжных магазинах стопками лежат
Бестселлеры Литература для идиотов
Которым одного телевизора мало
Или постепенно тупеющее кино
Я динозавр но не от Спилберга сижу
Размышляя над возможностью
Написать трагедию Святая простота
В отеле в Берлине нереальной столице
Мой взгляд из окна падает
На звезду Mercedes3
Что вращается в ночном небе в меланхолии
Над зубным золотом Аушвица и другие филиалы
Deutsche Bank’а в Европа-центре
Европа4 Бык забит и мясо
1Греческий герой, участвовавший в осаде Трои, двоюродный брат Ахилла. По одной из версий мифа, тело Аякса было неуязвимо после того, как Геракл завернул его в львиную шкуру, однако подмышка осталась уязвимой. После сражения с Гектором подарил ему ремень, за который впоследствии его и тащил по земле Ахилл, а сам получил в подарок меч. После гибели Ахилла поспорил с Одиссеем за право обладания оружием мертвого героя, однако, поскольку Афина покровительствовала Одиссею, проиграл спор из-за обманного подсчета голосов и впал в безумие. Перерезал скот, приняв его за греков. Придя в себя, от стыда покончил с собой, бросившись на меч, подаренный Гектором, но после смерти превратился в цветок.
2Имеется в виду популярное в ГДР чистящее средство. В интервью Александру Клюге, посвященном разбору поэмы, Х. М. с иронией вспоминает также о пищевой добавке Kreon.
3Стихотворение явно написано в отеле Kempinski, где Мюллер время от времени уединялся, чтобы писать.
4Имеется в виду похищение дочери финикийского царя Европы Зевсом, принявшим облик быка
С тех пор история танцует танго
Экскурс о революции и стоматологии
Написанный в столетие зубных врачей
Два зубных протеза одна премия Бюхнера1
Которое подходит к концу Грядущее
Будет принадлежать адвокатам время
Выставлено как недвижимость на продажу
В высотке под звездой Mercedes’а
На этажах Управления культурой
Что за слово Кто управлял Фидием
Торговец коврами из Смирны по POLYDOR’у2
Да и искусство не прахом единым
Свет все горит и головы курят зудит скопидомство
Ампутанты репетируют прямохождение
На взятых в прокат костылях из стекловолокна
Под присмотром сенатора по финансам
ВСЕ ДЕНЕГ ЖДУТ ВСЕ К ДЕНЬГАМ ЛЬНУТ3
Стонет Фауст в саркофаге Гёте в Ваймаре
Надтреснутым голосом Айнара Шлеефа4
1В упоминавшемся интервью Клюге Х. М. рассказывает, что первый гонорар от режиссерской постановки на Западе он полностью потратил на зубной протез. Премию Бюхнера Х. М. получил в 1985 г., она составляла 30 000 марок.
2Еще один участник Троянской войны, младший сын Приама и Гекубы. Чтобы обезопасить его, Приам отослал сына в Малую Азию, где тот был убит из-за посланных с ним сокровищ. Тело Полидора обнаружила Гекуба уже после падения Трои. Она возносит молитвы Посейдону и тот посылает ей знамение, истребляющие друг друга стаи птиц. Гекуба ослепляет убийцу сына, убивает его и его детей. Когда ее находят выжившие троянцы, она лает, как собака. Имя Полидора носит фирма грампластинок.
3И. В. фон Гёте. Фауст. Первая часть трагедии. Вечер. Пер. Н. Холодковского. Слова Маргариты.
4Айнар Шлееф (Einar Schleef, 1944-2001) — немецкий театральный режиссер, писатель, фотограф, график и актер. Главным в манере Шлеефа было использование хора. До 1976 г. жил в ГДР. Изначально работал в качестве сценографа в Berliner Ensemble. Огромное наследие Ш. включает в себя 6 томов дневников (1953-2001 гг.), более 6000 рисунков, множество театральных эскизов, два десятка пьес и романов. В качестве сценографа/режиссера осуществил постановки произведений Э. Штриттматтера, Ф. Ведекинда, А. Стриндберга, В. Гюго, Г. Гауптманна, Й. В. фон Гёте, Л. Фейхтвангера, Б. Брехта, О. Уайлда, К. Гольдони, А. Дёблина, Э. Елинек, Х. Мюллера (Корректура, Геракл 5). Имеется в виду одна из постановок «Фауста» Ш.: 1990 г. Schauspiel Frankfurt, 1993 — Schillertheater Berlin. Премьера в Берлине так и не состоялась в связи с закрытием театра по решению Сената Берлина. Ш. показал отрывки из спектакля на ступенях закрытого театра.
Репетирующего хоры в черепе Шиллера
Я динозавр в шелесте кондиционера
Сам в налогах по горло Государственная власть идет от денег1 Деньги
Должны покупать Работа делает несвободным2 Государство
Это куда поступают счета говорит моя жена
Читаю Софокла к примеру АЯКС3 Описание
Эксперимента на животном пожелтевшая трагедия
Мужчины с кем капризная богиня
Играет в жмурки перед Троей в пропасти времен
Арнольд Шварценеггер в БУРЕ В ПУСТЫНЕ4
Чтобы современным читателям было понятнее
Я АЯКС ЖЕРТВА ДВОЙНОГО ОБМАНА
Мужчина в Сталинштадте5 Округ Франкфурт на Одере
1Парафраз первой статьи Ваймарской конституции 1919 г. «Вся государственная власть идет от народа» (статья 20 современной конституции Германии). Известен также афоризм Брехта, продолжившего эту фразу: «Но куда она идет?»
2Отсылка к надписи на воротах некоторых нацистских концентрационных лагерей «Работа делает свободным» (Arbeit macht frei).
3Трагедия Софокла написана примерно в 50-40-е гг. V в. до н. э. и посвящена спору между Аяксом и Одиссеем и самоубийству Аякса.
4Имеется в виду многонациональная операция «Буря в пустыне» (1991) по освобождению Кувейта во время войны в Персидском заливе (1990-1991).
5Вместе с открытием Восточного металлургического комбината в 1950 г. был основан жилой городок. Изначально планировалось основать «первый социалистический город на немецкой земле» и 14 марта 1953 г, 70-му дню смерти Карла Маркса, назвать его в честь «величайшего сына немецкого народа». Смерть Сталина незадолго до переименования изменила планы, и в 1953 г. город получил имя Сталина, в честь Маркса был переименован Хемниц. В 1961 г. в ходе десталинизации и слияния нескольких городов Сталинштадт был переименован в Айзенхюттенштадт.
Услышав новость о смене климата в Москве
Молча снял со стены портрет любимого
Вождя рабочего класса мирового пролетариата
Истоптал изображение мертвого диктатора
Повесился на освободившемся крюке
Его смерть не стала информационным поводом1 Жизнь
За кровожадного волка НИКТО ИЛИ ВСЕ2
Ложная программа на всех не хватит
Цель последней войны пригодный для дыхания воздух
Или КАУЛИХ освобожденный Красной армией
Из Гулага Гитлера слышит через четыре дня марша
Из выбитого окна крик жены
Видит солдата доблестной Красной армии
Которой бросает ее на кровать забыв азбуку
Коммунизма3 проламывает товарищу освободителю
Череп Выступает с самокритикой в разговоре с мертвым
Не обращая внимания на все еще кричащую жену
Наконец мы видим его на этапе
В Гулаг Сталина его вторая эпифания4
Поет Интернационал в вагоне для скота
А если и умер то поет по сей день
Вместе с мертвыми коммунистами подо льдом
1Эту же историю Мюллер рассказывает в пьесе «Германия 3».
2Название песни Брехта из сборника «Свендборгские стихи», посвященной «рабам, голодающим, побитым и потерянным». Строки из песни «Никто или все» Мюллер также цитирует в пьесе «Германия 3» в монологе Гитлера.
3Азбука коммунизма: популярное объяснение программы Российской коммунистической партии (большевиков) — книга Бухарина (перв. изд. 1919 г.)
4История Каулиха также есть в «Германии 3», более того, фрагмент там носит название «Вторая эпифания».
Или Бухарин который поет в подвале
Любимец партии дитя АВРОРЫ1
С Гитлером он бы наверное поговорил как мужчина с мужчиной
Или как зверь со зверем зависит от позиции
Могильщик с проводником мертвых
Через десять лет войны Троя созрела для музея
Предмет археологических раскопок
Лишь одна собака еще воет вокруг города
Из костей мстителей основали Рим
Цена горящая женщина в Карфагене
Мать боевых слонов Ганнибала
Рим вскормлен волчицей унаследовавшая героя
Греция провинция из которой извлекли культуру
3 000 лет после кровавого
Рождения демократии в банях тенетах и плахах2
О НОЧЬ ЧЕРНАЯ МАТЬ3 в доме Атридов
Щипцы держит Афина плод из головы
Беременный бедой Третий Рим
Ползет в Вифлеем в свой следующий облик
Шум древних образов Усталость
За спиной нескончаемое бормотание
1Кроме революционного крейсера Авророй звали римскую богиню зари, сестру Гелиоса (Солнца) и Селены (Луны). От брака Авроры с титаном Астреем произошли все звезды и ветры, который и считаются ее сыновьями.
2Имеется в виду убийство Агамемнона Клитемнестрой после возвращения царя из Трои. Этот же пассаж есть в «Электратексте»: «Клитемнестра и Эгисф убивают Агамемнона после его возвращения с десятилетней войны, в бане, связав и зарубив его топором». В древнегреческой трагедии уществуют разные версии убийства Агамемнона. «Бани, тенета и плахи» символизируют таким образом трех драматургов: Эсхила (Агамемнон), Софокла (Электра) и Еврипида (Электра).
3Цитата из Орестеи Эсхила в переводе Петера Штайна. Во время суда над Орестом, убившим мать за убийство отца, хор Эриний, олицетворяющих собой старое право, в гневе восклицает: «О ночь, черная мать, посмотри, что происходит». Однако вершащая суд Афина принимает решение в пользу невиновности Ореста, прерывая тем самым роковое повторение убийства и мести «в доме Атридов».
Телевизора С НАМИ ВЫ ВСЕГДА СИДИТЕ
В ПЕРВОМ РЯДУ1 Невозможность
Помыслить стих под стаккато
Рекламы что приглашает вуайеристов к столу
ТЛЕН НАШ НАСУЩНЫЙ ДАЖДЬ НАМ ДНЕСЬ
В памяти всплывает название книги
ПЕРВЫЙ РЯД2 Сообщение о смертях в Германии
Коммунисты павшие в войне против Гитлера
Молодые как поджигатели сегодня мало
Знающие возможно как поджигатели сегодня
Знающие иное и не знающие иного
Под влиянием мечты что оставляет в одиночестве
В круговороте товара и товара
Их имена забыты и стерты
Во имя нации из прошлого
Нации что бы это ни было или ни будет
В современной смеси из насилия и забвения
В холоде спящей без сновидений Вселенной
Я АЯКС ЧТО КРОВЬ ПРОЛИВАЕТ
НА СОБСТВЕННЫЙ МЕЧ КОРЧАСЬ У БЕРЕГОВ ТРОИ
В белом шуме
Боги возвращаются назад после конца передачи
В огне тоска по чистой рифме
Мира в пустыню день бредет во сне
Рифмы суть шутки в пространстве Эйнштейна
Волна света не пробивается в пене
Памятник Брехту словно слива на голом древе
И так далее все что ни выдаст язык
Или словарь рифм
Последняя программа изобретение молчания
Я АЯКС ЧТО КРОВЬ
1994
1Слоган телерадиовещательной компании ARD (в содружестве с ZDF).
2Имеется в виду книга Штефана Хермлина, одного из известнейших писателей ГДР, «Первый ряд. Портреты» (1951). Среди набросков встречаются различные черновые заглавия: ARS POETICA POSTMODERN (напр. Аякс) (HMA 2883/5), БАЛАНС (НМА 2883/3), Знак паузы / Оперативная сводка / Письмо из столицы (НМА 2883/8), Теория стихосложения 1994 (Немецкая метрика) (НМА 2883/29), Троянские вариации (НМА 2883/21). Над поэмой Мюллер работает одновременно с драмой Germania 3 Gespenster am Toten Mann (Германия 3 Призраки у Мертвеца), чем обусловлено повторение некоторых мотивов: история Каулиха, монолог Сталина (сцена Танковое сражение).
Проект реализуется победителем конкурса по приглашению благотворительной программы «Эффективная филантропия» Благотворительного фонда Владимира Потанина.