14–15 июня в парке Чёрное озеро пройдёт Летний книжный фестиваль, который откроет третий фестивальный сезон «Смены» с проведением книжных событий по всей России на протяжении целого лета. Специально к предстоящему мероприятию мы подготовили серию книг, углубляющую понимание исторического и культурного контекста родного края.

Одним из текстов стало наше совместное издание с издательствами libra и Ad Marginem — путевые заметки норвежского писателя Гейра Поллена «Волга. Русское путешествие. Избранные главы». Презентация книги пройдёт 14 июня в 14:00 во 2-ом лектории парка «Чёрное озеро» (первый этаж летнего дома, рядом с нашим книжным магазином). С полным расписанием лекционной программы можно ознакомиться по активной ссылке.

В этой книге Поллен совершает внутреннее и внешнее странствие по самой длинной реке Европы и по российской истории, суммируя опыт тринадцатилетнего пребывания в нашей стране. По словам самого писателя, книга стала выражением благодарности России за эти насыщенные и богатые впечатлениями годы.

Ниже мы публикуем ознакомительный фрагмент, который был выбран не случайно — в нём уникальным образом оказались переплетены наша любовь к поэту-авангардисту Велимиру Хлебникову (ему был посвящён выпущенный нами ранее сборник), бёрдвотчингу и Казани, лучшему городу в мире:

Велимир Хлебников

Поначалу кажется, что не только необычное имя, но и весь жизненный путь Хлебникова рифмуется с путем Владимира Ульянова (Ленина), родившегося на пятнадцать лет раньше. Хлебников в 1897–1903 годах тоже учится в Симбирской классической гимназии, переехав в Казань с семьей, поступает в Казанский университет, принимает участие в студенческих волнениях, попадает за это под арест и в результате вылетает из университета. Владимир — Велимир — Владимир — Велимир — Владимир — Велимир — Владимир, как мог бы сказать он сам. Совпадения заканчиваются, когда Велимир подает прошение о восстановлении в университете и, в противоположность Владимиру, получает на то милостивое дозволение. Изначально Хлебников был зачислен на математическое отделение физико-математического факультета, но теперь, в преддверии учебного 1904 года, он просит о переводе на естественное отделение. В последующие годы Хлебников сильнее поглощен практической орнитологией, чем теоретическими штудиями; так, он побывал в двух орнитологических экспедициях — в Дагестан и на Северный Урал. Интерес к птицам и их жизни пробудился у Хлебникова, по-видимому, в самом юном возрасте — первое его известное стихотворение, написанное еще в далеком 1897 году, когда будущий поэт поступил в гимназию, называлось «Птичка в клетке».

В октябре 1906-го, двадцати одного года от роду, он докладывает в Обществе естествоиспытателей о своем открытии в Казанской губернии нового вида кукушек, Cuculus intermedius Vahl — по-норвежски такую называют taigagjøk, или кукушка таежная; этот вид, монотонно кукующий глуховатым уу-ту-ту уу-ту уу-ту, чуть меньше кукушки обыкновенной, Cuculus canorus, с ее привычным и милым уху зовом ку-ку, ку-ку. Несколько режущий слух довесок к латинскому обозначению — Vahl — птица получила в честь своего первооткрывателя, а именно Мартина Валя, уроженца норвежского Бергена. Он родился в 1749 году, окончил одну из лучших школ Норвегии — Кафедральную школу Бергена — и четыре первых года в 1770-х учился у самого Карла фон Линнея в Университете Упсалы. Со временем он занял должность профессора ботаники в Копенгагенском университете. Прославившийся на весь мир в качестве знатока растений, Мартин Валь пользовался у своих современников признанием также как выдающийся зоолог и орнитолог, первым описавший ряд ранее неизвестных видов животных и птиц, в том числе и вышеупомянутую кукушку. Описание, привязавшее имя Валя к латинскому названию Cuculus intermedius, зафиксировано в трудах Копенгагенского Естественно-исторического общества, датой наблюдения там указан 1797 год, а местом — Транкебар. Ныне это город на юго-востоке Индии, в пяти тысячах километрах от Казани, но с 1620 по 1845 год эта бывшая фактория являлась, как известно, датско-норвежской колонией.

Одержимость Хлебникова буквами — он придумал в общей сложности около шестнадцати тысяч новых русских слов, многие из которых образованы от названий птиц, — сравнима с легендарной одержимостью частностями, позволившей натуралисту Мартину Валю дать описание более чем тысячи новых видов и улучшить сотни уже существующих описаний. Однако ничто в вышеупомянутом докладе о кукушке не дает повода думать, что молодой поэт был наслышан о почти всеми забытом бергенце. Текст о таежной кукушке был опубликован как приложение к протоколу заседания Казанского Общества естествоиспытателей и, как полагается, выдержан в строго научном стиле: «Движение восточных видов на запад составляет довольно общее явление. Оно известно, например, относительно Emberiza aureola Pall, Phylloscopus viridanus Blyth и некоторых других. В настоящее время, кажется, можно говорить о других. В настоящее время, кажется, можно говорить о движении на запад еще одного вида, а именно Cuculus intermediusVahl». Под документом стоит подпись: «Влад. Влад. Хлебников»¹. Пару лет спустя, в 1908 году, он сам двинется на запад, в столичный Санкт-Петербург, чтобы целиком и полностью посвятить себя литературному творчеству. При крещении родители (отец тоже орнитолог, мать — учительница) дали ему обычное имя Виктор, но теперь он создает для себя новое, необычное, производное от древнерусского прилагательного велии и существительного мир.

Хотя биографы утверждают, что в этот период орнитология — уже закрытая глава в жизни Хлебникова, он, неутомимый экспериментатор, в неопубликованном фрагменте стихотворения мечтает об утраченной, позабытой чуткости доисторического человека к звукам родного языка, где «соловьиный свист и мык текли <…> полною рекой». К этой чуткости он всегда будет стремиться. В статье о новой русской поэзии «Буря и натиск» (перевод «Sturm und Drang», как называли свое движение немецкие предромантики) Осип Мандельштам в 1923 году пишет, что Хлебников воспринимает язык как государство во времени, но отнюдь не в пространстве. «Хлебников не знает, что такое современник. Он гражданин всей истории, всей системы языка и поэзии». Отталкиваясь от исходного значения греческого слова «идиот» — человек, живущий сам по себе, вне общества и истории — Мандельштам определяет своего шестью годами старшего коллегу так: «Какой-то идиотический Эйнштейн, не умеющий различить, что ближе — железнодорожный мост или „Слово о полку Игореве“». Молодой человек в студенческой форме, который смотрит на меня из-за стекла витрины с дерзкой улыбкой, прячущейся в незрелых чертах серьезного лица, пока просто Виктор. Гуляя по лесу, он слышит не птичье пение, но песни птиц.

1. Первое Влад. — отсылка к Ленину, с которым у него было много биографических точек соприкосновения, второе Влад. — отчество поэта. — Примеч. авт. ↩︎