«Если бы меня спрашивали о родине», — рассказывает режиссер-документалист, лауреат многих международных кинопремий, арт-директор фестиваля «Рудник» Марина Разбежкина, — «я бы назвала остров Свияжск». Впервые Разбежкина оказалась там в 15 лет и регулярно приезжала пожить — на неделю, месяц или даже на год — неизменно (с 70-х по начало 90-х) с блокнотом: записывала разговоры местных. «Я сразу решила, что буду фиксировать не воспоминания, а речь — очень выразительную, такой нигде больше нет», — говорит Разбежкина. Ее блокнот пополнялся «обрывками местной речи и жизни», собственными наблюдениями, выписками из журнала психиатрической больницы и много чем еще. Много позже, в 2017-м, все это превратилось в редкой красоты книгу «Чурики-мокурики острова Свияжск», созданную вместе с художником Рашитом Сафиуллиным и выпущенную издательством «Трехречье».
В преддверии фестиваля дебютного документального кино «Рудник», который после годового перерыва вернется в «Свияжск», публикуем отрывок из главы «Чурики-мокурики».
Встречаю на улице старенькую тётю Полю.
Здороваюсь.
— Чегой-то не узнаю тебя, девка, — всматривается старуха.— Ты не внизу ли жила?
— Внизу.
— Совсем не узнаю. Ты не у Таи ли жила?
— У Таи.
— Нет, не признаю никак. Ты не Марина ли будешь?
— Марина.
— Нет, не узнаю и всё. Так и не узнала.
***
Каждый вечер дядя Коля, пожарник, мимо нашего дома спускается к воде. С удочкой.
— Да это я так, просто посидеть, — объясняет он.
— Маскировка, — говорит тетя Тамара, — К Вальке бегает.
Не знаю, как насчёт Вальки, но с рыбалки дядя Коля всегда без рыбы возвращается.
***
Рассказываю дяде Ване, что сейчас могут сердце пересаживать. Он не верит, ну, разве что большим начальникам. Говорю, что недавно пересадили сердце женщине из деревни.
— Ну да, — опять не верит дядя Ваня, — это в газетах пишут. Там чего только не напишут.
***
Тётя Тамара жалуется:
— Печник трубу ставил, новы сапоги болотны украл, штаны новы теплы, на веревке висели, и сто рублей. Деньги вернул по двадцать пять, как и брал, только не мои, мои новы были, а эти всё карандашом химическим исчерканы, а штаны теплы и сапоги не вернул.
***
Старуха идёт, ругается на всю улицу:
— Сволочи, бляди, проститутки.
— Случилось что? — спрашиваю осторожно.
Она опять:
— Сволочи, бляди, проститутки!
— Это вы кого?
— Кого, кого, колорадского жука, конечно.
***
Азбукин — мужик заводной. Особенно интересно смотреть, как он спорит со своим братом Славой. Все, что бы Слава ни сказал, вызывает у Азбукина бурную реакцию.
«Не болтай» — презрительно говорит он, даже если Слава говорит что-то дельное, например: Земля вращается вокруг Солнца, или Волга впадает в Каспийское море. Здесь главное не истина, а сопротивление.
***
Тётя Тоня жалуется:
— Начну читать, перву букву хорошо проскочу, а втору как зовут — забыла. А раньше-то я и втору знала…
***
Идём по острову с тележкой-сумкой, мусор выбрасывать.
Навстречу тетка Агриппа.
— Ой, девка, у тя тележка, пойдем Ваську отвезём.
— А что с ним стряслось?
— Ну, чё, чё, спьянилси.
***
Встретились две соседки. Одна спрашивает другую:
— Твой-то дома?
Подружка, растерянно:
— Ой, а я вышла, а на топчан-то не посмотрела.
***
Пьяный мужик по имени Лёня деликатно, тихо возникает утром на пороге нашего дома.
— Ребята! Лёня с колес сошёл. Лёня выпить хочет. Женька,
у тебя есть одеколончик?
Женька:
— Нет, Лёнь, у меня борода, я не бреюсь.
Лёня изумлённо и надолго застывает, не в силах связать в одно одеколон и бороду.
***
Любимые ругательства тёти Тамары: «чурики-мокурики» и «в озеро головой».
