Катарина Тайкон — шведская детская писательница цыганского происхождения, которую называли «шведский Мартин Лютер Кинг». Журналистка, общественный деятель, популяризатор цыганской культуры — она многое сделала для улучшения социального положения цыган в шведском обществе. У Тайкон была сложная судьба: только в 21 год она научилась грамоте и написала свою первую книгу о проблемах ромов, которая сразу стала бестселлером. В книге «Однажды я буду свободной» журналистка Лавен Мохтади рассказывает о жизни и творчестве Катарины Тайкон, о борьбе за права человека, о женской судьбе. Недавно в «Смене» эту работу представляла советник по культуре Посольства Швеции в Москве Мария Линд, а сегодня с разрешения издательства «Белая ворона» мы публикуем фрагмент об истории взаимоотношений шведского государства и ромов.
В 1923 году Комиссия по расследованию вопросов бродяжничества опубликовала отчет, данные для которого собирали шестнадцать лет. В 1907 году государство поручило комиссии подготовить основу для принятия новых законов о бродяжничестве и помощи нуждающимся. В эту группу оказались включены и ромы. Члены комиссии собрали данные об их численности. Исторически государство рассматривало ромов как социальную группу, которую необходимо подчинить общему порядку. Согласно этому порядку, все население страны должно было иметь постоянное место жительства и работу.
Первые шведские документы, в которых упоминаются цыгане, датируются 1512 годом. Это протоколы заседаний совета в городской ратуше Стокгольма. Речь в протоколе идет о группе людей, прибывших в город в 1512 году и некоторое время живших в ночлежке. Тогда цыган называли «таттаре» (название «таттаре» изначально возникло из-за ошибочного представления о том, что цыгане — татары. Позднее этим словом стали называть все кочевые этнические группы в Швеции), это понятие использовалось для обозначения различных кочевых групп. Первые указы против цыган предписывают задержание и высылку из страны за незаконную торговлю. Священникам запрещалось крестить и хоронить представителей кочевых групп.
Шведская исследовательница-социолог и специалист по мигрантам Норма Монтесино Парра в монографии 2002 года «Цыганский вопрос, интервенция и романтика» связывает связывает законы, направленные против цыган, с попытками создания централизованного государства с целью контроля над населением. В 1624 году был предложен закон, разделяющий просящих подаяния на две категории: тех, кто не может работать и просит милостыню законно, и бродяг. Люди без постоянного места жительства представляли собой угрозу новому порядку. Одной из таких групп были греческие нищие, другой — «таттаре», которых обвиняли в воровстве, гаданиях и колдовстве. Спустя несколько лет, в 1637 году, законы сильно ужесточились. Мужчин-ромов следовало казнить через повешение, женщин и детей — высылать из страны. Норма Монтесино Парра подчеркивает, что эти законы были приняты в то время, когда репрессиям подвергались и многие другие группы. Это касалось, например, иностранцев, подозреваемых в шпионаже, военнопленных, иноверцев и бедняков, обвиняемых в преступлениях. В то же время попытки избавиться от цыган, в том числе и через казни, выделяются из общего потока. По одному из предложенных вариантов закона их следовало отправлять в шведскую колонию Новая Швеция на берегах реки Делавэр в Северной Америке.
В XVIII веке власти Швеции продолжали принимать законы, обязывающие население работать и запрещающие кочевой образ жизни. Экономическое и социальное развитие зависело от наличия рабочей силы. Утверждение национального государства в XIX веке дало новые законы, контролирующие въезд в страну бедных мигрантов.
На рубеже XIX и XX веков произошло несколько значительных событий, сильно повлиявших на жизнь цыган и сформировавших отношения между шведским государством и ромами как меньшинством. При уточнении закона о бродяжничестве впервые была обозначена разница между ромами и «рéсанде». «Рéсанде» были своими бродягами, а ромы — иностранными. На них смотрели как на две разные группы с различиями в истории и образе жизни. «Рéсанде» считали смешанной этнической группой, более оседлой, чем ромы. Ромов же рассматривали как расово чистую группу, четко отделяющую тех, кто в нее входит, от остальных.
В то же время в обществе велись жаркие дебаты на тему миграции. Депутаты Риксдага и журналисты рисовали картину Швеции, над которой нависла угроза массовой иммиграции опасных и нищих иностранцев. В то время иммиграция в Швецию не регулировалась законом. Русских, поляков, евреев и ромов описывали как угрозу национальной безопасности и этнической чистоте населения Швеции. Результатом ожесточенных дебатов стало принятие первого «закона об иностранцах», по которому въезд в Швецию исключительно по причине этнической принадлежности был запрещен лишь одной группе — ромам. Это означало не только запрет на въезд для ромов из других стран, но и запрет на выезд для ромов, уже живущих в Швеции. До 1954 года, когда запрет был отменен, шведские ромы были отрезаны от остального мира.
Итак, на рубеже веков в Швецию въехали восемь цыганских семей, ставших основой ромского национального меньшинства. Среди них была и семья Катарины Тайкон. Именно эту группу на протяжении всего XX века имели в виду, говоря о шведских ромах. Спустя примерно сто лет после иммиграции они получили статус национального меньшинства — одного из пяти, признанных шведским государством. Эти три события, произошедшие в течение двух десятков лет — различение ромов и «рéсанде», иммиграция восьми ромских семей и дальнейший запрет на въезд для ромов, — очень мало изучены историками и другими исследователями.
«Так продолжаться не может». «Дети превращаются в малолетних преступников». «Государство должно избавить население от этой заразы». Такова была отправная точка комиссии по расследованию вопросов бродяжничества. В отчете комиссии можно ознакомиться с записями, сделанными полицией во время беседы с Юханом Тайконом и его семьей. Отчет написан сухим деловым языком. Однако в него включены высказывания и письма, отмеченные совсем иным тоном. Пастор по фамилии Хедваль предлагает в своем письме отправлять детей цыган и «рéсанде» в «работные дома и трудовые колонии» и добавляет, что государство должно возмещать муниципалитетам расходы на подобные мероприятия, так как местные власти и знать не хотят этих бездомных. В 1921 году депутат Риксдага Оскар Усберг выдвигает предложение: государство должно немедленно провести новое расследование, чтобы найти «наиболее уместный способ избавить общество от цыган и ”рéсанде“». Вторая чрезвычайная комиссия нижней палаты парламента отвечает депутату: предложение «заслуживает сочувствия», так как принять меры к «этим социально неполноценным элементам» необходимо. В то же время комиссия указывает, что шведское законодательство уже включает в себя ряд документов, направленных на защиту населения от этих «элементов». Например, закон об иммиграции 1914 года запрещает ромам въезд в страну и наделяет власти полномочиями высылать цыган, не являющихся гражданами Швеции. Комиссия находит эти меры достаточными. На протяжении всего отчета авторы описывают «естественное» положение вещей, при котором полиция, местные власти и пасторы дают негативную оценку роли цыган и «рéсанде». Одна из цитат передает «меткое» высказывание одного из представителей власти: «Цыгане — острая боль общества, а ”рéсанде” — хроническая болезнь».
