Дизайнеры Анна Наумова и Кирилл Благодатских (АНКБ) о том, как создавался фирменный стиль «Смены», о перспективах нового логотипа и о том, почему дома не может быть дизайна.
13 ноября Наумова и Благодатских — авторы фирменного стиля и оформления международной ярмарки современного искусства Cosmoscow, Московского музея современного искусства ММОМА, кластера «Флакон», павильона Lost in Traslation на 55 Венецианской биеннале — выступят в «Смене» с лекцией «Комментарии к выставке «Ребрендинг».
Что вы знали о «Смене» до того, как мы предложили вам поработать над дизайном?
Кирилл: Мы точно знали разное. Я много раз встречал «Смену» в виде логотипа на мероприятиях. А впервые услышал от [Михаила] Котомина (главный редактор издательства Ad Marginem — ред.) — он рассказывал, как круто в Казани и что нам тоже было бы здорово туда съездить. Тогда никакой картинки у меня не возникло, но было понятно, что в городе есть такое культурное место. Еще я узнал про книжный магазин и зафиксировался на нем — думал, что при нем существует какая-то жизнь. Видел книги вашей издательской программы, связанные с локальными мифами — точно помню медведя на обложке.
Анна: Я не знала, что такое «Смена». Кирилл впервые рассказал мне о вас, когда мы стали работать над фестивалем «Редкие виды» (онлайн-марафон в поддержку пяти независимых книжных магазинов России во время пандемии — ред.). «Смена» в моем представлении сначала возникла как книжный магазин — притом, не похожий, например, на «Порядок слов» (петербургский независимый книжный магазин — ред.). О том, что «Смена» — это культурный центр, я узнала от Кирилла.
Кирилл: Позже я посмотрел несколько ваших лекций, и стало понятно, что у вас проходит много событий. Лекции я смотрел не для того, чтобы узнать «Смену» получше, а потому что темы попались интересные. Тогда ядром для меня все равно оставался книжный магазин, но когда я узнал «Смену» ближе — оно размылось.
Анна: Про Казань я тоже ничего не знала, кроме того, что мои друзья стали чаще ездить туда этим летом, но я связывала это только с пандемией. Стало понятно, что там круто, но я никогда не знала, что это культурная столица — вторая или третья.
Вы очень быстро согласились работать с нами. Влияло ли на это решение то, что «Смена» нестоличный проект?
Анна: Мы крайне избирательны, даже надменно пафосные — не вяжемся со всеми подряд. Мы мало с кем имеем дело в Москве, потому что графическая культура там очень размыта, невозможно держать объект, над которым мы работаем, в своих руках после его создания. Мы очень внимательны к тому, как организация будет взаимодействовать с дизайном дальше. Те, кто к нему относится пофигистично, нас вообще не интересуют. Есть люди, которые относятся к дизайну как мы, таких мы чувствуем, понимаем и работаем с ними. В вашем случае было понятно, что проект крутой и если сделать хороший графический дизайн, то все будет работать. Все это никак не связано с городом.
Кирилл: Я интересовался Казанью и мне не хватало знаний о том, что это за место, поэтому оно казалось манящим и привлекательным. В отличии, например, от Нижнего Новгорода. Мы согласились быстро, потому что во время общения на «Редких видах» стало понятно, что мы говорим на одном языке. И работа со «Сменой» это хорошее продолжение «Редких видов» — переход от благотворительного события к большому сотрудничеству. Это во многом продолжает и оправдывает ту нашу работу, делает ее содержательнее.
Какими были первые впечатления от «Смены», когда вы сюда попали?
Анна: Первое впечатление у нас было одинаковое — тут все хорошо. А когда попадаешь в место, где все хорошо, задача дизайнера становится ответственнее — не испортить хорошее. «Смена» модное место, вас все знают и без яркого графического дизайна. Красивое место, хороший ремонт, что еще нужно?
Кирилл: Самое смешное, что мы сделали дизайн до того, как приехали.
Анна: Да, но в этом есть некий абсолют. Получается, что мы не привязывались к реальному портрету «Смены». Мы сделали два варианта дизайна, выбрали более рабочий и подходящий на долгое время для культурного центра с вашим пафосом и перспективами роста.
Часто ли вы создаете дизайн, не выезжая на место?
Кирилл: Такое случается. Например, в работе с Сахалинским международным кинофестивалем мы не выезжаем на Сахалин. Грубо говоря, дизайн делается не какому-то физическому пространству, которое можно потрогать, а медийному представлению, идеальному или футуристичному образу. В этом случае наша работа скорее про то, чем хочется стать, а не слепок того, что есть сейчас.
Это специальный прием?
Кирилл: Даже если бы мы не приехали в «Смену» — сделали бы примерно такой же логотип и фирменный стиль.
Анна: Представление в любом случае формируется из разговоров о месте — нам не обязательно смотреть на само место.
Кирилл: И даже если мы его увидим, все равно будем мечтать о том, как оно могло бы выглядеть, а не думать о том, как выглядит сейчас.
У вас есть любимый фрагмент «Смены»?
Анна: У «Смены» настолько не давящая идентичность, что она в первую очередь воспринимается на уровне интимно-личного вложения. Если что-то выделять, то это личное отношение ее команды, когда она говорит «мы сами это построили, а вот это сами покрасили».
Мы привыкли командовать армиями. Когда работаешь над Сахалинским фестивалем, то сидишь за компьютером, посылаешь через всю страну файлы, а там их принимают и реализуют человек 40. Ты ни с кем не соприкасаешься лично. А с вами не так. Любую ерунду, которую мы делаем или проговариваем, мы соизмеряем с каждым по отдельности человеком, которому придет файл. Это не корпоративная работа, а личное взаимодействие.
Кирилл: Это человеческое измерение во всем, начиная от габаритов. Надо понимать, что «Смена» по своему значению для Казани сильно больше, чем любая московская отдельная институция для Москвы. «Смена» для этого города гораздо влиятельнее и медийнее.
Что в «Смену» стоит добавить, а что — выкинуть?
Кирилл: Если говорить с точки зрения посетителя — хочется поесть, здесь нужен выраженный кулинарный минимум.
Анна: Бара не хватает!
Кирилл: Мне бы хотелось более отчетливую программу, связанную с книгоизданием и с ее образом, ее местом в российском издательском мире и внутри «Смены». А если из более эфемерного — не хватает точности. Есть лишние детали, от которых можно было бы избавиться. Даже в книжном магазине.
Когда я входил в «Смену», у меня в голове возникло слово «уют». Это место слишком уютное, с графически-инженерной позиции здесь не хватает холодка. Это и называется дизайном. Дома не бывает дизайна, там все по-домашнему. Когда появляется дизайн — появляется холодок. Мы сможем его добавить.
Анна: Сейчас «Смене» не хватает графического вкуса и избирательности. А наше участие в проекте могло бы привести к формированию вкуса. На открытии нашей выставки было много профильных студентов — значит, графический дизайн в Казани вполне востребован. Понятно, что «Смене» было выгодно и хорошо долгое время быть уютно-нейтральной. Наше пришествие приведет к тому, что мы графически обострим эту ситуацию. Когда ты будешь встречать в «Верке» не три плаката, а тридцать три — тогда будет фиксироваться внедрение. И мы можем начать формировать понимание графического дизайна — как «Смена» сейчас формирует понимание литературы, музыки, современного искусства, гуманитарных наук.
Представляете себя участниками команды «Смены»?
Кирилл: Скорее, да — мы чувствуем себя соавторами «Смены». Это хорошая формулировка.
Чем для вас отличается «Смена» от других проектов?
Кирилл: Мы много работаем с фестивалями, которые длятся по 10 лет, но каждый год представляют новую программу. Они регулярны, их кульминация наступает каждый год. Фактически, каждый год — это новое событие и для него нужен свой фирменный стиль.
В «Смене» мы не запускаем один проект, а долго поддерживаем в нем жизнь. В этом случае мы работаем весь год и проект не имеет конца, у нас давно такого не было.
Есть специфика работы с независимым проектом?
Кирилл: Наши заказчики — не министерства, губернаторы или «Смена», а люди: жители Казани, которые приходят в «Смену», дети, которые приходят в «Сириус» или читатели книг. А диалог с любым заказчиком должен вести к понятной цели: чтобы его аудитория максимально качественно культурно жила. В случае со «Сменой» — и это круто — конечный посетитель близок к нам, как к исполнителям и к вам, как к заказчикам, вплоть до неразличимости.
Что самое важное нужно знать о новом логотипе?
Кирилл: Мы графически переводим «Смену» из субкультурного состояния в общекультурное. Молодежно-субкультурный бэкграунд «Смены» воспринимался даже на расстоянии и сейчас мы от него уходим. Прошлый логотип был похож на лого инди-рок группы, а наш похож на лого зубной пасты.
Анна: В старом логотипе и дизайне я чувствовала влияние 2007 года. Кроме этого года логотип «Смены» для меня ничего не декларировал. Самое важное в новом логотипе то, что он стал графическим. Теперь он никакой — без идеологии, плоский.
Вообще, меня удивило, что к логотипу можно применить критерий нравится/не нравится. Логотип не предназначен для того, чтобы нравиться или не нравиться. Главное качество логотипа заключается в том, что мы с Кириллом точно знаем его перспективу — как он будет работать и что принесет. Конечно, кому-то это непонятно — я видела как в «Фейсбуке» в комментариях посетители «Смены» жалеют об уходящей эпохе. А мы точно знаем, как это сработает и где окажется через несколько лет.
А предыдущий логотип мог жить долго?
Анна: Он это сделал! Проработал 7 лет, доказал все, что нужно. Никто не говорит, что он плох. У нас есть идея музеефицировать его, поставить на витрину и сделать объектом притяжения и памяти. Мы не знаем, сколько мы сами будем жить с новым логотипом. Мы не фиксируемся на сделанном.